Муниципальное бюджетное учреждение культуры
«Новомосковская библиотечная система»
«Новомосковская библиотечная система»
- О МБУК "НБС"
- Библиотеки
- Услуги
- Основные услуги, оказываемые пользователям
- Муниципальные услуги в электронной форме
- Платные услуги
- Электронные книги
- Доступная среда
- Бесплатный WiFi
- Базы данных
- Перечень государственных и муниципальных услуг, доступных для получения в электронной форме
- Туристический информационный пункт
- Получение государственных и муниципальных услуг в электронной форме
- Пушкинская карта
- Новости
- Онлайн сервисы
- Информационные ресурсы
- Документы
- Независимая оценка
Город советской мечты
Город советской мечты
Давайте заглянем в историю нашего молодого города. Сначала он назывался Бобрики, потом Сталиногорск, а с 1961 г. – Новомосковск. В 1929 г. началось строительство на площадке у истоков Дона и Шата. Бобрикстрой – одна из восемнадцати «сверхударных» строек первой пятилетки, по объему капитальных вложений уступавшая только Магнитке, а по сложности и разнообразию производств не имевшая равных. Она простиралась с севера на юг на пятнадцать километров и по площади была сопоставима с Москвой того времени. Размах строительства, его местоположение в дальнем Подмосковье (190 км от столицы), тогдашняя принадлежность этих мест к Тульскому округу Московской области, возможно, навели кого-то из журналистов на мысль сказать, что строится «новая Москва». Конечно, это название было неофициальным, но запало в сердце строителям, инженерам, рабочим, которые съехались со всех концов страны возводить город и химкомбинат. О новом городе всерьез говорили, что строится «вторая Москва».
Давайте заглянем в историю нашего молодого города. Сначала он назывался Бобрики, потом Сталиногорск, а с 1961 г. – Новомосковск. В 1929 г. началось строительство на площадке у истоков Дона и Шата. Бобрикстрой – одна из восемнадцати «сверхударных» строек первой пятилетки, по объему капитальных вложений уступавшая только Магнитке, а по сложности и разнообразию производств не имевшая равных. Она простиралась с севера на юг на пятнадцать километров и по площади была сопоставима с Москвой того времени. Размах строительства, его местоположение в дальнем Подмосковье (190 км от столицы), тогдашняя принадлежность этих мест к Тульскому округу Московской области, возможно, навели кого-то из журналистов на мысль сказать, что строится «новая Москва». Конечно, это название было неофициальным, но запало в сердце строителям, инженерам, рабочим, которые съехались со всех концов страны возводить город и химкомбинат. О новом городе всерьез говорили, что строится «вторая Москва».
Однако на первом этапе строительства жильё находилось на втором плане, и массам приехавших в «новую Москву» попросту негде было жить. А многие ведь привозили с собой семьи... Обживались как могли: после смены присматривали себе место посуше, копали яму, из обрезков досок, где-то подобранных жёрдочек и кусков фанеры строили крышу. Под потолком, а если смотреть снаружи, то на уровне земли устраивали небольшое оконце для света. Горбыль был дефицитом. Его приходилось выписывать у начальства. Кругом была голая степь, продуваемая лютыми ветрами. Тысячи землянок, бараков и домиков из фанеры образовали первое поселение – «Копай-город». Последние землянки, по свидетельству газеты «Сталиногорский пролетарий», были снесены в июне 1934 г.
В 1929 г. хаотическую стройку решили остановить. Был объявлен конкурс Московского архитектурного общества (МАО) на проектирование соцгорода. С этого момента строительство города оказалось в центре внимания архитектурной общественности. Задача перед проектировщиками была трудная — связать в единую систему уже спланированные и отчасти построенные промышленные предприятия, разбросанные в 17 точках на территории в 14 000 га (химическая и энергетическая промышленность на севере, силикатная и угольная – на юге, угольная и газовая – на востоке) и выбрать площадку для города с населением 50 000 человек. Необходимые транспортные связи между химическим, энергетическим и горным производствами обеспечивала сеть железнодорожных путей длиной 50 км и шоссейные дороги.
Генплан разрабатывался, а тем временем, летом 1930 г. уже начали строительство четырёхэтажных каменных домов первых кварталов Соцгорода. Ими стали дома в 41-м квартале (сейчас улица Дзержинского, дома № 21–27) и 42-м квартале (сейчас улица Октябрьская, дома № 18, 20). Чуть позже появился знаменитый «стахановский» дом, комнаты в котором выделялись передовикам и новаторам производства.
Уже тогда, предположительно, по инициативе начальника строительства П. Г. Арутюнянца, основная жилая зона, так называемый Соцгород, была заложена в одиннадцати–двенадцати километрах от промышленной, с учётом розы ветров. Это было спорным решением, но проектировщики понимали необходимость разделить химическое производство и жилые кварталы санитарно-защитной зоной. На первых порах это создало серьёзные проблемы с доставкой рабочих на заводы, к тому же увеличивалась стоимость проекта на создание транспортного сообщения между южной и северной частями города. Проект, как мы видим, был реализован, но в конце 1930-х годов всю группу архитекторов обвинили во вредительстве и репрессировали, а П. Г. Арутюнянц в 1938 г. был расстрелян.
Первый проект города был создан в 1929 г. Москвоуглем для конкурса МАО, в нём центр города находился на юге, около железнодорожной станции Бобрик-Донской. Это расположение по результатам конкурса был признано неудачным из-за отдаленности города от промышленности на востоке и севере. Второй вариант — город на севере, в 3 км от Урванского леса — тоже оказался неудовлетворительным из-за неудобного рельефа, удаленности от ряда промпредприятий, неудачной транспортной схемы.
В 1931 г. проект генплана архитекторов А. И. Кузнецова и А. Н. Корноухова был утвержден исполнительным комитетом городского Совета, началось строительство. Кузнецов видел в будущем городе единый, хозяйственно целый производственный комбинат, обеспечивающий наиболее экономное использование и распределение его территории и наиболее функциональную связь между кварталами. Генплан соцгорода представлял собой сетку из блоков, расположенных в продольном и поперечном направлении. 70 % застройки отводилось под дома с индивидуальными квартирами переходного типа (с обобществленными учреждениями в жилом комплексе), под общежития — 20 %, под дома-коммуны — 10 %. По типу дома подразделялись на кирпичные в 4 этажа (частично 5 этажей), облегченные из шлакобетона в 2 этажа и сборные стандартные деревянные. Типовые кварталы включали в себя 4 жилых комплекса, объединенных центральной зеленой зоной с яслями, детсадами, спортплощадками.
Город проектировался на 50 000 жителей, а в перспективе на 15 лет количество населения могло достичь 110 000 человек. Общественная зона должна была бы занять участок 5 км на 500 м (вокзал, деловые здания, дворец культуры, центральный стадион), к югу и северу от которой — ряд жилых районов и обслуживающих зданий (ясли, детсады, столовые, спортплощадки), образующих единую структуру на плане города, ряд центров, за жилой зоной — складские районы, затем агрозона, на периферии — промышленность. На запад и восток от жилья — школы и клубы. В экваториальном направлении сосредоточены бани, прачечные, универмаги, кафе, продмаги – объекты общеквартального обслуживания. В самом центре — парк культуры и отдыха — Урванский лес.
При проектировании первой очереди застройки А. И. Кузнецов столкнулся со стихийным строительством временных поселков, проблемой оказались и уже реализованные до принятия генплана постройки в центре города. Чтобы улучшить архитектурный облик, применялось чередование этажности, материала, цвета, организация площадей, зеленые насаждения. В течение 1932 г. были разработаны отдельные планы водопроводной, транспортной, очистительной и других систем города, проекты яслей, детсадов, столовых, транспортных развязок, площадей. Но уже на следующий год сам проект
В 1929 г. хаотическую стройку решили остановить. Был объявлен конкурс Московского архитектурного общества (МАО) на проектирование соцгорода. С этого момента строительство города оказалось в центре внимания архитектурной общественности. Задача перед проектировщиками была трудная — связать в единую систему уже спланированные и отчасти построенные промышленные предприятия, разбросанные в 17 точках на территории в 14 000 га (химическая и энергетическая промышленность на севере, силикатная и угольная – на юге, угольная и газовая – на востоке) и выбрать площадку для города с населением 50 000 человек. Необходимые транспортные связи между химическим, энергетическим и горным производствами обеспечивала сеть железнодорожных путей длиной 50 км и шоссейные дороги.
Генплан разрабатывался, а тем временем, летом 1930 г. уже начали строительство четырёхэтажных каменных домов первых кварталов Соцгорода. Ими стали дома в 41-м квартале (сейчас улица Дзержинского, дома № 21–27) и 42-м квартале (сейчас улица Октябрьская, дома № 18, 20). Чуть позже появился знаменитый «стахановский» дом, комнаты в котором выделялись передовикам и новаторам производства.
Уже тогда, предположительно, по инициативе начальника строительства П. Г. Арутюнянца, основная жилая зона, так называемый Соцгород, была заложена в одиннадцати–двенадцати километрах от промышленной, с учётом розы ветров. Это было спорным решением, но проектировщики понимали необходимость разделить химическое производство и жилые кварталы санитарно-защитной зоной. На первых порах это создало серьёзные проблемы с доставкой рабочих на заводы, к тому же увеличивалась стоимость проекта на создание транспортного сообщения между южной и северной частями города. Проект, как мы видим, был реализован, но в конце 1930-х годов всю группу архитекторов обвинили во вредительстве и репрессировали, а П. Г. Арутюнянц в 1938 г. был расстрелян.
Первый проект города был создан в 1929 г. Москвоуглем для конкурса МАО, в нём центр города находился на юге, около железнодорожной станции Бобрик-Донской. Это расположение по результатам конкурса был признано неудачным из-за отдаленности города от промышленности на востоке и севере. Второй вариант — город на севере, в 3 км от Урванского леса — тоже оказался неудовлетворительным из-за неудобного рельефа, удаленности от ряда промпредприятий, неудачной транспортной схемы.
В 1931 г. проект генплана архитекторов А. И. Кузнецова и А. Н. Корноухова был утвержден исполнительным комитетом городского Совета, началось строительство. Кузнецов видел в будущем городе единый, хозяйственно целый производственный комбинат, обеспечивающий наиболее экономное использование и распределение его территории и наиболее функциональную связь между кварталами. Генплан соцгорода представлял собой сетку из блоков, расположенных в продольном и поперечном направлении. 70 % застройки отводилось под дома с индивидуальными квартирами переходного типа (с обобществленными учреждениями в жилом комплексе), под общежития — 20 %, под дома-коммуны — 10 %. По типу дома подразделялись на кирпичные в 4 этажа (частично 5 этажей), облегченные из шлакобетона в 2 этажа и сборные стандартные деревянные. Типовые кварталы включали в себя 4 жилых комплекса, объединенных центральной зеленой зоной с яслями, детсадами, спортплощадками.
Город проектировался на 50 000 жителей, а в перспективе на 15 лет количество населения могло достичь 110 000 человек. Общественная зона должна была бы занять участок 5 км на 500 м (вокзал, деловые здания, дворец культуры, центральный стадион), к югу и северу от которой — ряд жилых районов и обслуживающих зданий (ясли, детсады, столовые, спортплощадки), образующих единую структуру на плане города, ряд центров, за жилой зоной — складские районы, затем агрозона, на периферии — промышленность. На запад и восток от жилья — школы и клубы. В экваториальном направлении сосредоточены бани, прачечные, универмаги, кафе, продмаги – объекты общеквартального обслуживания. В самом центре — парк культуры и отдыха — Урванский лес.
При проектировании первой очереди застройки А. И. Кузнецов столкнулся со стихийным строительством временных поселков, проблемой оказались и уже реализованные до принятия генплана постройки в центре города. Чтобы улучшить архитектурный облик, применялось чередование этажности, материала, цвета, организация площадей, зеленые насаждения. В течение 1932 г. были разработаны отдельные планы водопроводной, транспортной, очистительной и других систем города, проекты яслей, детсадов, столовых, транспортных развязок, площадей. Но уже на следующий год сам проект
А. И. Кузнецова был признан неудачным. Его самым крупным недостатком назвали отсутствие решения «архитектурно-художественного оформления» города.
Дело, правда, было не в том, плох или хорош генплан, а в новых директивах партии, в которых архитекторам указали, что истинная «пролетарская архитектура» должна быть не только функциональной, но и украшенной в соответствии с духом эпохи. Главным понятием для советского градостроительства стал ансамбль.
Дело, правда, было не в том, плох или хорош генплан, а в новых директивах партии, в которых архитекторам указали, что истинная «пролетарская архитектура» должна быть не только функциональной, но и украшенной в соответствии с духом эпохи. Главным понятием для советского градостроительства стал ансамбль.
А. И. Кузнецова и А. Н. Корноухова от дальнейшей работы над проектом отстранили, и очередной генплан стала проектировать бригада Гипрогора, в которой под руководством бригадира Д. М. Соболева работали архитекторы Е. А. Васильев, И. Л. Длугач, Е. Л. Иохелес, а консультировал профессор В. А. Веснин. Особенностью проекта было создание не только плана города, но и общее архитектурное оформление основных частей района (магистралей, площадей). Строительство, вопреки указаниям 1932 г., планируется уже исключительно капитальное, 4–5-этажное.
Проект Д. М. Соболева сохранил и развил идеи А. И. Кузнецова: к магистралям примыкает полоса основного массива жилых домов, затем глубже проходит полоса меньшей интенсивности — детские сектора, между секторами — физкультурные площадки, сеть объектов районного социально-бытового и культурного назначения распределена по всему городу. «Крестообразная» структура, заложенная в проекте А. И. Кузнецова, стала пересечением главных магистралей — «экваториальной» и «меридиональной». Сейчас это главные улицы Новомосковска – Комсомольская и Московская.
Д. М. Соболев видел город как структуру отдельных замкнутых ячеек — жилкомплексов, состоящих из жилья, столовой, ясель, детсадов, пункта медпомощи, физкультурной ячейки и «клуба-примитива» с зеленым массивом. Эти жилкомплексы группируются, образуя «объединенную базу более углубленной культурно-просветительской и физкультурной работы», третий уровень городской организации — группирование по двум «подрайонам», вокруг клубов и физкультурных баз. На высшем уровне — общегородские организации, такие как дворец культуры, парк культуры и отдыха, центральный стадион, вуз и прочие. Связь между жилкомплексами создавали магистрали, имеющие свои функциональные особенности: меридиональная — транзитная, экваториальная — бульварная. Новаторство проекта Д. М. Соболева заключалось в том, чтобы строить город по принципу пирамиды.
Ряд положений из этого проекта был реализован на практике: большинство капитальных домов, обрамляющих главную меридиональную магистраль – улицу Московскую, выстроено в виде монументальных порталов, открывающих вход во внутренние дворики, где должны были расположиться дома детского сектора и физкультурные площадки.
Но далеко не всё получалось так гладко и красиво, как на чертежах московских архитекторов. Общественность города видела источник большинства архитектурно-строительных проблем Сталиногорска в проектировании из столицы, отрыв проектировочных организаций от строительства на месте. В конце 1934 – начале 1935 года в Сталиногорске было создано своё архитектурно-планировочное управление и архитектурно-художественный совет, которые должны были в дальнейшем осуществлять проектирование и контроль за строительством.
Если сравнить все эти проекты, то можно увидеть, что основная структура генплана не менялась: крест из центральных магистралей, решение транспортных артерий, место города относительно промсооружений, расположение центральных площадей, сохраненный участок Урванского леса, превращенный в Парк культуры и отдыха, зелёный массив на западе, ставший в 1950-е годы Детским парком, — всё это переходило из проекта в проект. Менялось «заполнение» ячеек-кварталов — сначала это была строчная застройка, потом, в проекте Кузнецова-Корноухова, была разработана система кварталов — взаимосвязанных меридиональных и экваториальных улиц, затем в проекте Д. М. Соболева кварталы сомкнулись в архитектурные ансамбли, соединенные фасадом, выходящим на городские магистрали.
Сталиногорск, спланированный по стандартной прямоугольной сетке, не выглядел монотонным. Для оживления городского ландшафта угловые дома той эпохи имели башнеобразные завершения, что перекликалось с обликом высотных зданий «сталинской» Москвы. Ещё городу придавали разнообразие многочисленные бульвары и скверы. Дорогие материалы для отделки не были доступны, поэтому активно использовались комбинации из штукатурки различной фактуры, иногда в бетон вкраплялись осколки стекла, смальты и т.д.
С 1935 г. проектированием в городе занимались архитекторы М. И. Джандиери, Н. Л. Якобсон, Н. Сапожников, Е. Сорокина, С. Г. Ковыков, Е. А. Васильев. По их проекту были застроены магистрали – улицы Московская и Комсомольская, квартал № 55 с высотным зданием (Радио-дом). Напротив этого дома, который сейчас называют домом под вышкой, в 1936 г. построили здание Дворца культуры химкомбината (ныне Городской дворец культуры).
В 1934–1935 годах численность жителей города достигла 75 000, что в полтора раза превысило изначальную. Несмотря на огромную потребность в жилье, уже в 1936 г. в Сталиногорске перешли к исключительно капитальному строительству. На улице Комсомольской появились многоэтажные дома с балконами, лоджиями, первыми магазинами, первым рестораном, начала работать медицинская школа (ныне Новомосковское медицинское училище). В 1938 г. открыли Сталиногорский драматический театр и начали строительство городского стадиона.
В те времена в умах руководства и простых людей царило негласное подражание столице или даже соперничество с ней. Это было бы смешным провинциализмом, если бы город и в самом деле не напоминал в чём-то белокаменную. Так, в 1935 г. в Сталиногорске открылся гастроном, который, как писали газеты, уступал в величине и роскоши только знаменитому Елисеевскому магазину в Москве. Мраморные прилавки, неоновое освещение, золотые рыбки в аквариумах поражали воображение горожан. Правда, их поражали и цены: при средней зарплате в сто рублей килограмм колбасы стоил от 7 до 32 рублей. В основном продукты покупали на базаре, который открылся в 1932 г. и позволял торговать как колхозам, так и единоличникам. Всего же к 1939 г. в городе насчитывалось 75 магазинов.
До конца 1930-х в городе был устроен Парк культуры и отдыха (1934–1935), городская больница (1938), здание Мосшахтостроя, химтехникум, типография, закончена застройка кварталов, запланированных в 1933–1935 годах, за исключением центральной площади. Планы по строительству города прервала война…
После победы Сталиногорск пережил второе рождение. К началу 1950-х годов город не только вышел на предвоенные показатели промышленного производства, но и значительно превзошёл их. Реализация плана 1933 г. была продолжена, застройка «встраивалась» в запроектированные ячейки-кварталы, но уже в формах послевоенного стиля.
В Соцгороде, теперь это центральная часть современного Новомосковска, улиц не было, город был разбит по кварталам с соответствующей нумерацией домов. Эта система применялась недолго, до тех пор, пока домов было немного, но с ростом города возникла необходимость оформить улицы. С 10 августа 1948 г. в Соцгороде начали присваивать имена улицам. Первые названия получили Комсомольская, Московская, Трудовые резервы, Октябрьская, Свердлова, Маяковского. Историческая память о квартальной системе осталась и на картах, и в быту, жители могут сказать, что это 65-й или 19-й квартал, хотя кварталы уже давно растворились в улицах.
Во второй половине 1950 – начале 1960-х годов страна переживала технологическую революцию. Для советских городов, в том числе Сталиногорска, она выразилась прежде всего в изменении внешнего облика. Изменилось даже само название города. В 1961 г. вспомнили, как первостроители мечтали о «новой Москве», и переименовали Сталиногорск в Новомосковск. На смену «сталинскому классицизму» или «ампиру» пришла типовая застройка микрорайонами, что позволило резко увеличить строительство жилья. Это жильё было дешёвым и не вполне качественным. Но зато многоквартирный дом вводили в эксплуатацию за два–три месяца. И новоселье в скромных квартирах было подлинным счастьем для семей, начинавших свою городскую жизнь с землянок и бараков, десятилетия мучившихся в коммуналках или снимавших комнаты, а то и углы у чужих людей. В 1960–1970-е годы массовое строительство клубов, кинотеатров, библиотек и стадионов обеспечивало полноценный досуг горожан.
В 1990-е годы темпы строительства домов снизились, постепенно нарастали проблемы с переселением людей из ветхого и аварийного жилья. Только в новом ХХI веке Новомосковск начал активно прирастать новостройками, это и многоквартирные гиганты, и целые районы частных комфортабельных коттеджей.
Библиография
Город советской мечты. Введение // Улицы Новомосковска. Прогулка в историю / Ответственный за выпуск : А. Н. Соколова ; редакционная коллегия : В. П. Дворецкий, Е. А. Крашенинникова, С. В. Пасько. – Тула, 2021. – С. 4-9 : ил., фото.
Проект Д. М. Соболева сохранил и развил идеи А. И. Кузнецова: к магистралям примыкает полоса основного массива жилых домов, затем глубже проходит полоса меньшей интенсивности — детские сектора, между секторами — физкультурные площадки, сеть объектов районного социально-бытового и культурного назначения распределена по всему городу. «Крестообразная» структура, заложенная в проекте А. И. Кузнецова, стала пересечением главных магистралей — «экваториальной» и «меридиональной». Сейчас это главные улицы Новомосковска – Комсомольская и Московская.
Д. М. Соболев видел город как структуру отдельных замкнутых ячеек — жилкомплексов, состоящих из жилья, столовой, ясель, детсадов, пункта медпомощи, физкультурной ячейки и «клуба-примитива» с зеленым массивом. Эти жилкомплексы группируются, образуя «объединенную базу более углубленной культурно-просветительской и физкультурной работы», третий уровень городской организации — группирование по двум «подрайонам», вокруг клубов и физкультурных баз. На высшем уровне — общегородские организации, такие как дворец культуры, парк культуры и отдыха, центральный стадион, вуз и прочие. Связь между жилкомплексами создавали магистрали, имеющие свои функциональные особенности: меридиональная — транзитная, экваториальная — бульварная. Новаторство проекта Д. М. Соболева заключалось в том, чтобы строить город по принципу пирамиды.
Ряд положений из этого проекта был реализован на практике: большинство капитальных домов, обрамляющих главную меридиональную магистраль – улицу Московскую, выстроено в виде монументальных порталов, открывающих вход во внутренние дворики, где должны были расположиться дома детского сектора и физкультурные площадки.
Но далеко не всё получалось так гладко и красиво, как на чертежах московских архитекторов. Общественность города видела источник большинства архитектурно-строительных проблем Сталиногорска в проектировании из столицы, отрыв проектировочных организаций от строительства на месте. В конце 1934 – начале 1935 года в Сталиногорске было создано своё архитектурно-планировочное управление и архитектурно-художественный совет, которые должны были в дальнейшем осуществлять проектирование и контроль за строительством.
Если сравнить все эти проекты, то можно увидеть, что основная структура генплана не менялась: крест из центральных магистралей, решение транспортных артерий, место города относительно промсооружений, расположение центральных площадей, сохраненный участок Урванского леса, превращенный в Парк культуры и отдыха, зелёный массив на западе, ставший в 1950-е годы Детским парком, — всё это переходило из проекта в проект. Менялось «заполнение» ячеек-кварталов — сначала это была строчная застройка, потом, в проекте Кузнецова-Корноухова, была разработана система кварталов — взаимосвязанных меридиональных и экваториальных улиц, затем в проекте Д. М. Соболева кварталы сомкнулись в архитектурные ансамбли, соединенные фасадом, выходящим на городские магистрали.
Сталиногорск, спланированный по стандартной прямоугольной сетке, не выглядел монотонным. Для оживления городского ландшафта угловые дома той эпохи имели башнеобразные завершения, что перекликалось с обликом высотных зданий «сталинской» Москвы. Ещё городу придавали разнообразие многочисленные бульвары и скверы. Дорогие материалы для отделки не были доступны, поэтому активно использовались комбинации из штукатурки различной фактуры, иногда в бетон вкраплялись осколки стекла, смальты и т.д.
С 1935 г. проектированием в городе занимались архитекторы М. И. Джандиери, Н. Л. Якобсон, Н. Сапожников, Е. Сорокина, С. Г. Ковыков, Е. А. Васильев. По их проекту были застроены магистрали – улицы Московская и Комсомольская, квартал № 55 с высотным зданием (Радио-дом). Напротив этого дома, который сейчас называют домом под вышкой, в 1936 г. построили здание Дворца культуры химкомбината (ныне Городской дворец культуры).
В 1934–1935 годах численность жителей города достигла 75 000, что в полтора раза превысило изначальную. Несмотря на огромную потребность в жилье, уже в 1936 г. в Сталиногорске перешли к исключительно капитальному строительству. На улице Комсомольской появились многоэтажные дома с балконами, лоджиями, первыми магазинами, первым рестораном, начала работать медицинская школа (ныне Новомосковское медицинское училище). В 1938 г. открыли Сталиногорский драматический театр и начали строительство городского стадиона.
В те времена в умах руководства и простых людей царило негласное подражание столице или даже соперничество с ней. Это было бы смешным провинциализмом, если бы город и в самом деле не напоминал в чём-то белокаменную. Так, в 1935 г. в Сталиногорске открылся гастроном, который, как писали газеты, уступал в величине и роскоши только знаменитому Елисеевскому магазину в Москве. Мраморные прилавки, неоновое освещение, золотые рыбки в аквариумах поражали воображение горожан. Правда, их поражали и цены: при средней зарплате в сто рублей килограмм колбасы стоил от 7 до 32 рублей. В основном продукты покупали на базаре, который открылся в 1932 г. и позволял торговать как колхозам, так и единоличникам. Всего же к 1939 г. в городе насчитывалось 75 магазинов.
До конца 1930-х в городе был устроен Парк культуры и отдыха (1934–1935), городская больница (1938), здание Мосшахтостроя, химтехникум, типография, закончена застройка кварталов, запланированных в 1933–1935 годах, за исключением центральной площади. Планы по строительству города прервала война…
После победы Сталиногорск пережил второе рождение. К началу 1950-х годов город не только вышел на предвоенные показатели промышленного производства, но и значительно превзошёл их. Реализация плана 1933 г. была продолжена, застройка «встраивалась» в запроектированные ячейки-кварталы, но уже в формах послевоенного стиля.
В Соцгороде, теперь это центральная часть современного Новомосковска, улиц не было, город был разбит по кварталам с соответствующей нумерацией домов. Эта система применялась недолго, до тех пор, пока домов было немного, но с ростом города возникла необходимость оформить улицы. С 10 августа 1948 г. в Соцгороде начали присваивать имена улицам. Первые названия получили Комсомольская, Московская, Трудовые резервы, Октябрьская, Свердлова, Маяковского. Историческая память о квартальной системе осталась и на картах, и в быту, жители могут сказать, что это 65-й или 19-й квартал, хотя кварталы уже давно растворились в улицах.
Во второй половине 1950 – начале 1960-х годов страна переживала технологическую революцию. Для советских городов, в том числе Сталиногорска, она выразилась прежде всего в изменении внешнего облика. Изменилось даже само название города. В 1961 г. вспомнили, как первостроители мечтали о «новой Москве», и переименовали Сталиногорск в Новомосковск. На смену «сталинскому классицизму» или «ампиру» пришла типовая застройка микрорайонами, что позволило резко увеличить строительство жилья. Это жильё было дешёвым и не вполне качественным. Но зато многоквартирный дом вводили в эксплуатацию за два–три месяца. И новоселье в скромных квартирах было подлинным счастьем для семей, начинавших свою городскую жизнь с землянок и бараков, десятилетия мучившихся в коммуналках или снимавших комнаты, а то и углы у чужих людей. В 1960–1970-е годы массовое строительство клубов, кинотеатров, библиотек и стадионов обеспечивало полноценный досуг горожан.
В 1990-е годы темпы строительства домов снизились, постепенно нарастали проблемы с переселением людей из ветхого и аварийного жилья. Только в новом ХХI веке Новомосковск начал активно прирастать новостройками, это и многоквартирные гиганты, и целые районы частных комфортабельных коттеджей.
Библиография
Город советской мечты. Введение // Улицы Новомосковска. Прогулка в историю / Ответственный за выпуск : А. Н. Соколова ; редакционная коллегия : В. П. Дворецкий, Е. А. Крашенинникова, С. В. Пасько. – Тула, 2021. – С. 4-9 : ил., фото.